Category: Без категории

Действуем вместе! Присоединяйтесь к ЕАСВ, чтобы узнать официальную позицию Министерства здравоохранения Литвы по отношению к программам снижения вреда!

Posted on by Igor Gordon

Каждому. Срочно.

Общественная организация «Молодая волна» (Литва) приняла участие в конкурсе предложений о профилактических проектах, социальных информационных кампаниях, научно-исследовательских проектах, объявленного Государственным фондом укрепления общественного здоровья. Заявка была нацелена на повышение осведомленности о рисках, связанных с употреблением психоактивных веществ и снижением вреда среди гостей фестивалей и вечеринок, тем самым побуждая целевую группу принимать ответственные решения относительно использования психоактивных веществ и своего здоровья. Более того, целью заявки стало повышение осведомленности об употреблении наркотиков, снижение вреда среди организаторов и сотрудников фестивалей и вечеринок, а также на разрушение стереотипов об употреблении наркотиков в обществе.

Заявка получила 0 баллов, поэтому НПО «Молодая волна» направила запрос на обоснование результатов конкурса и получила ответ от Государственного фонда укрепления общественного здоровья при Министерстве здравоохранения о продвижении услуг по снижению вреда для потребителей инъекционных наркотиков в Литве.

ЕАСВ выражает глубокую обеспокоенность по поводу позиции Государственного фонда укрепления общественного здоровья и просит Министра здравоохранения г-на Вергу сообщить, совпадает ли эта позиция с официальной позицией Министерства здравоохранения.

Если вы тоже хотите услышать правду – давайте действовать вместе!

До 18 августа, пожалуйста, подпишите Совместное заявление Министру здравоохранения Литовской Республики (документ на английском языке). Обязательно укажите название вашей организации и страну. Элиза Курцевич (ЕАСВ) соберет ваши голоса на электронную почту eliza@harmreductioneurasia.org.

Покажите свою поддержку!

Команда ЕАСВ

За наше интерсекциональное будущее

Posted on by Igor Gordon

Автор: Мария Плотко, Программный специалист ЕАСВ

За последние несколько месяцев в Европе состоялись две важные конференции по наркополитике и снижению вреда. На Международной конференции снижения вреда  в Порту активисты движения  обменивались опытом и методами работы, а в Париже на ежегодной конференции Международного общества по изучению наркополитики ученые представляли результаты своих исследований. Темы и содержание конференций были одни, а участники, за редким исключением, не пересекались. Для движения за гуманную наркополитику важно соединить эти два мира.

  • Порту

Прошедшая в Порту Конференция по снижению вреда как, вероятно,  и всегда, была местом, где каждого человека не просто принимают таким как он есть, а встречают с распростертыми объятиями. Для меня как участника из России, где снижение вреда не является мейнстримом, ощущение от конференции  было как от большого собрания оппозиции. Темами, которые меня особенно интересовали, были наркополитика, права человека и финансирование снижения вреда.

В соответствии с лозунгом конференции – “Люди превыше политики” –  о правах человека было сказано достаточно много. Общество склонно обвинять людей и доверять системе их исправление,  хотя в действительности справедливее было бы винить систему и государство, и давать людям необходимые инструменты и возможность самостоятельно менять  свою жизнь. Изменение существующей наркополитики – это не только политический процесс, но и гражданская дискуссия, и нам необходимо использовать уже  существующие механизмы  для того, чтобы подталкивать правительства к изменениям. Профессор Родриго Упримни, который также является одним из членов Комитета ООН по Экономическим, Социальным и Культурным Правам, говорил о «Берлинской стене» между Женевой как домом прав человека и Веной как местом, где собирается Комиссия по наркотическим средствам (КНС). «Мы должны построить мост и сделать наркополитику вопросом прав человека», – сказал он. Первый шаг был сделан Советом руководителей 31 агентства ООН, прямо перед заседанием КНС опубликовавшим общую позицию по наркополитике, которая поддержала декриминализацию хранения и употребления наркотиков.

Как сказала в своем выступлении Нанна Готфредсен («Датские уличные адвокаты»/«Danish Street Lawyers»): «Мы легко можем сфотогравировать вред, причиняемый репрессивной наркополитикой, и показать, что означает ставить политику выше людей, если бы только мы могли сделать то же самое со стигмой и дискриминацией, которые такая политика за собой влечет». Люди, употребляющие наркотики,  криминализируются, их преследует полиция, и в то же время почти во всем мире доступ к юридической помощи для них практически отсутствует. Во время конференции была специальная сессия, на которой обсуждалась работа параюристов, или уличных адвокатов, как один из вариантов решения этой проблемы. Такие программы оказания равной помощи жертвам нарушений прав человека или насилия работают в Дании, Индонезии, России, и доказали свою эффективность даже в таких тяжелых обстоятельствах, как в случае с Филиппинами.

Для людей, как и я приезжающих из стран с жесткой политикой в отношении наркотиков, речи португальских чиновников звучали радикально прогрессивно. Например: «Уголовное правосудие никогда не подходит для решения вопросов, связанных с употреблением наркотиков», высказанная одним из представителей полиции; или всеми любимая фраза от члена парламента Рикарду Баптишта-Лейты: «Снижение вреда и любовь имеют одну общую черту: они должны быть безусловными».  Чтобы приблизить мир, в котором наркополитика будет основана на уважении к правам человека, мы должны стимулировать политиков встречаться с людьми, употребляющими наркотики, и, в целом, делать этих людей видимыми для общества, помогать не только им, но и политикам, правоохранительным оргнанам – «хвалить их, и разрешить присваивать себе достижения и успехи».

  • Париж

Месяц спустя состоялась 13-я ежегодная конференция Международного общества по изучению наркополитики в Париже, которая собрала ученых со всего мира. Для ЕАСВ это был первый опыт участия в подобном мероприятии. Большинство участников приехало из Великобритании и США, некоторые – из Африки и Латинской Америки. Наш регион, ЦВЕЦА, был представлен очень скромно, я помню только две презентации, посвященные Польше и странам Балтии (одна из которых была моей), и один доклад о сравнительном анализе наркополитики в Германии и Азербайджане.

В связи увеличением  числа стран, легализовавших каннабис для медицинского и/или рекреационного использования презентаций по различным вопросам, связанным с этой темой, было так много, что все три дня конференции можно было слушать только об этом. На открытии этой конференции Анн Суйрис, заместитель мэра Парижа по вопросам здравоохранения, сказала: «Мы всегда ожидаем драматических событий в области здравоохранения, чтобы приступить к реализации программ снижения вреда. Для того чтобы наркополитика стала эффективной, она должна быть гибкой и адаптируемой. Мы должны меняться на ходу, начинать с малого, а затем внедрять в систему, если потребуется». Но даже если правительство проявляет инициативу, роль гражданского общества заключается в том, чтобы сохранить тему в повестке дня, работать с властями и совершенствовать законодательство. В Уругвае до легализации каннабиса более 60% граждан были против этой идеи. Администрация президента инициировала реформы, чтобы бороться с наркотрафиком, а не на благо народа или во имя прав человека, и принятое законодательство никогда не было бы таким, каким мы его видим сегодня, если бы не усилия активистов. Интересно, что исследование в рамках которого, были проанализированы все публикации по декриминализации, показало, что успешность наркополитики чаще всего измеряется уровнем распространенности употребления психоактивных веществ. В итоге получается, что страны проводят реформы и принимают новые законы по одной причине, а затем оценивают их успешность по совершенно другим критериям.

В Париже были озвучены все аргументы в которых мы нуждаемся как активисты и практики снижения вреда: эффективность комнат безопасного употребления наркотиков, важность декриминализации и депенализации, легализация каннабиса и  работа полиции в соответствии с принципами гуманной наркополитики, с учетом соразмерности тяжести наказания, совершенному проступку.

Из-за «недостаточного методологического инструментария для проведения исследований на базе сообществ», участие самих сообществ в исследовании было представлено как новая тенденция. В качестве причин, по которым исследователям «следует» сотрудничать с представителями сообществ в одной из презентаций были названы следующие:

  • утилитарная: этого все чаще требуют спонсоры
  • этическая: члены сообществ имеют право участвовать в любых исследованиях, финансируемых государством, которые могут повлиять на состояние их здоровья или на услуги, которые они получают
  • эпистемологическая: члены сообществ знают всё о рассматриваемых вопросах из первых рук
  • консеквенциальная: сотрудничество может повысить качество, актуальность и результативность исследований.

Если на конференцию в Порту собрались в основном члены сообществ, люди, работающие в сфере снижения вреда и правозащитники, то конференция в Париже была почти чисто научной. В конце каждой презентации я надеялась услышать, как полученные результаты  повлияли на изменения в политиках, какова была реакция правительства, медицинских работников и других заинтересованных сторон. Однако, в большинстве случаев, докладчики не говорили ни слова о дальнейших шагах, о том, как результаты их исследований использовались в адвокации, или в какой степени эффективными они были. Кроме того, докладчики не объясняли, почему они вообще выбрали и стали развивать свои темы.

 

После обеих конференций я задумалась о том, почему, несмотря на то, что у обоих мероприятий были общие идеи и концептуальные рамки, их аудитории практически не пересекались. Стигма, связанная с употреблением наркотиков, разделяет людей на группы даже внутри сообщества. Есть «плохие» и «хорошие» наркотики, как в случае с привелигированным рекреационным употреблением различных веществ на вечеринках, в сравнении с теми «людьми с улицы, с которыми у нас нет ничего общего». Мы видим отдельные конференции для потребителей психоделиков, каннабиса, аяуаски, культиваторов, ученых и активистов, врачей и полиции, по снижению вреда, паллиативной помощи и доступу к обезболивающим. Репрессивная политика в отношении наркотиков влияет на качество жизни и безопасность каждого человека, она может служить средством контроля над населением и оправданием для политических репрессий (чему недавно мы были свидетелями в России или что, как мы видим, происходит каждый день на Филиппинах.)  У нас общий враг – репрессивная наркополитика. Мы должны объединить наши усилия и создать интерсекциональное движение за гуманную наркополитику.

Конкурс по отбору дизайнеров для долгосрочного сотрудничества

Posted on by Igor Gordon

Евразийская ассоциация снижения вреда (далее ЕАСВ) объявляет конкурс по отбору дизайнеров для  долгосрочного сотрудничества.

По результатам конкурса будет выбрано несколько дизайнеров, с которыми ЕАСВ заключит долгосрочные контракты.

Больше информации об организации и специфике работы вы можете найти на нашем сайте https://old.harmreductioneurasia.org/ru/

Вид и предмет конкурса

В рамках своей деятельности, ЕАСВ нуждается в качественном профессиональном графическом дизайне, инфографиках, баннерах и других дизайнерских услугах для наполнения контента сайта, групп в социальных сетях, использования в раздаточных- и промо-материалов (презентации, стенды, руководства, методологии, статьи, блоги, интервью, отчеты о выполнении проектов партнерам и донорам).

По итогам конкурса будут выбраны дизайнеры, которые наберут наибольшее количество баллов. Описание работы:

– услуги графического дизайна;

– услуги дизайна инфографик;

– оформление Word-документов, PPT- презентаций;

– изготовление баннеров (статичных и динамических).

Требования к участникам конкурса / критерии оценки:

Основные требования к участникам:

– знание русского или английского языков (средний уровень B1 – минимум);

– опыт работы профессиональным дизайнером не менее 3 лет;

Общие требования:

Для оценки тендерных заявок будут использованы следующие критерии (максимальное количество баллов по каждому критерию):

ВНИМАНИЕ! Если у участника нет соответствующего опыта по некоторым критериям, пропустите его (не указывайте стоимость такой услуги в форме).

Участники должны представить:

  1. Резюме в свободном формате, которое должно включать:

– предыдущий опыт работы в качестве профессионального дизайнера;

– заполненную форму стоимости услуг (указана выше).

  1. Ссылка на портфолио работ (не менее 10 примеров).
  2. Копии дипломов и сертификатов (при наличии).

ВНИМАНИЕ! Если эти документы не предоставлены в полном объеме, такое заявление не рассматривается для оценки.

Срок подачи заявок – до 13-00, 10 августа 2019 г. по Вильнюсскому времени. Пожалуйста, отправляйте свои документы на julia@harmreductioneurasia.org

Особые условия

По результатам конкурса ЕАСВ подпишет с победителями долгосрочные контракты с фиксированной стоимостью услуг за единицу измерения в евро валюте (один час работы над дизайном и одна страница продукта). Дальнейшая работа проводится на основании заявок от ЕАСВ, в которых указываются сроки и другие условия, оговариваемые индивидуально.

Предоставление документов для участия в конкурсе не налагает на ЕАСВ обязательств по заключению договора.

Предоставляя запрошенные данные, я согласен с тем, что Евразийская ассоциация снижения вреда имеет право использовать мои персональные данные: имя, фамилию, адрес электронной почты, номер телефона, мотивационное письмо и биографические данные (включая копии дипломов и сертификатов, примеры моих работ) с целью проведения конкурса и отбора кандидатов, которые участвуют в нем, дальнейшего учета и аудита Ассоциации.

Для общения с участниками конкурса, ЕАСВ может использовать мое имя и фамилию, адрес электронной почты и номер телефона.

Я согласен с тем, что мои данные будут храниться в архивах ЕАСВ в соответствии с Приказом Литовского государственного архива «Об утверждении общего срока хранения документов».

Приглашение к участию в конкурсе по выбору фотографов

Posted on by Igor Gordon

Евразийская ассоциация снижения вреда (далее ЕАСВ) объявляет конкурс на выбор фотографов для  долгосрочного сотрудничества в Литве.

По результатам конкурса будет выбрано несколько фотографов, с которыми ЕАСВ заключит долгосрочные контракты.

Больше информации об организации и специфике работы вы можете найти на нашем сайте https://old.harmreductioneurasia.org/ru/

Вид и предмет конкурса

В рамках своей деятельности ЕАСВ нуждается в качественных, профессиональных фотографиях, для наполнения контента сайта, групп в социальных сетях, использования в раздаточных- и промо-материалов (презентации, стенды, руководства, методологии, статьи, блоги, интервью, отчеты о выполнении проектов партнерам и донорам).

По итогам конкурса будут выбраны фотографы, набравших наибольшее количество баллов. Характер работы:

– проведение фотосъемки (конференций, встреч, круглых столов, тренингов, семинаров и т.д.; портретная и групповая съемка команды ЕАСВ); обработка фотографий.

Требования к участникам конкурса и критерии оценки

Обязательные требования для участников конкурса:

–  проживание в Литве;

– знание русского или английского языков (пороговый уровень B1 –  минимум);

– опыт работы профессиональным фотографом не менее 3 лет;

– толерантность по отношению к уязвимым группам людей.

Общие требования:

Для оценки участников конкурса будут использованы следующие критерии (максимальное количество баллов по каждому критерию):

Для участия в конкурсе участникам необходимо предоставить:

  • Резюме в произвольной форме, в котором обязательно необходимо указать:
  • предыдущий опыт работы профессиональным фотографом;
  • стоимость услуг: фотосъемки/обработки в евро валюте (1 час/1 фотография).
  • Ссылку на портфолио своих работ (Минимум – 10 примеров).
  • Копии дипломов и сертификатов.

ВНИМАНИЕ! Если указанные документы не предоставлены в полном объеме, то участник не допускается к участию в конкурсе.

Срок подачи заявок –  до 13-00, 10 августа 2019 г. (по Вильнюсскому времени). Пожалуйста, отправляйте документы на julia@harmreductioneurasia.org

Особые условия

По результатам конкурса ЕАСВ подпишет с победителями долгосрочные контракты с фиксированной стоимостью услуг за единицу измерения в евро валюте (один час фотосъемки и обработка одной фотографии). Дальнейшая работа проводится на основании заявок от ЕАСВ, в которых указываются сроки и другие условия, оговариваемые индивидуально.

Предоставление документов для участия в конкурсе не налагает на ЕАСВ обязательств по заключению договора.

Кестутис Буткус: “Самым важным для меня является не решение литовского суда или Европейского суда по правам человека, а то, что после моего дела был принят закон о предоставлении ОЗТ в местах лишения свободы Литвы. Вот это настоящая победа. Наш общий “адвокационный локомотив”.

Posted on by Igor Gordon

ЕАСВ представляет цикл бесед с людьми, чьи имена и роль в снижении вреда хорошо известны в регионе Центральной и Восточной Европы и Центральной Азии, и за его пределами. Они будут делиться с нами самым ценным – своим опытом, мыслями, воспоминаниями.

Кестутис Буткус — известный активист, один из первых от сообщества людей, употребляющих наркотики в Литве. 8 лет тому назад его право на здоровье было нарушено при отказе предоставить доступ к опиоидной заместительной терапии (ОЗТ) в исправительном учреждении (на тот момент, Литва оставалось одной из немногих стран ЕС, где ОЗТ была недоступна для заключенных). Кестутис выбрал путь борьбы против системы и скорее, не благодаря, а вопреки, стал одним из немногих (увы), кому удалось повлиять на букву закона. С 2018 года, опиоидная заместительная терапия была внедрена по закону в тюрьмах Литвы, но надо помнить – это только начало долгого пути*…

– При каких обстоятельствах тебя задержала полиция в 2011 году?

– Восемь лет назад меня случайно “приняли” – в машине нашли пару грамм марихуаны. На тот момент  у меня было несколько непогашенных штрафов и судья решила дать сорок пять суток ареста, чтобы я на полную осознал свое преступление. “Пусть полежит и подумает”, – сказала она. На суде я упомянул о метадоновой программе, т.к. на тот момент уже десять лет беспрерывно был на заместительной терапии. Реакция судьи была: “Это не наша компетенция”.

– Сильно. Ты был согласен с таким решением властей?

– Я подал апелляцию, но готовил ее человек без юридической лицензии (ранее можно было и без нее) и меня объявили в розыск. Я ничего об этом не знал. И в один день, когда пришел за паспортом в миграционную службу, меня сначала закрыли в комнате, потом приехал конвой и увез. Сначала в КПЗ, потом в Лукишки (тюрьма в Вильнюсе – прим. ЕАСВ). Все это время мне никто ничего толком не объяснял. Я начал писать письма – за что? Ответа не было. Только потом я выяснил, что это те самые сорок пять суток ареста. А апелляцию мою никто не читал, даже не приняли к рассмотрению. Решение суда пришло в действие, а значит, я должен быть в тюрьме.

В первый день заключения был обход врачей, и я спросил о наличии метадона. Врач, по фамилии Менделевич, сказал: “Вам будет очень трудно – программы у нас здесь нет. Я могу вас только перевести в тюремную больницу, но там все то же самое, разве что камера просторнее и курить запрещено. А метадон все равно не получите, могу назначить только “тараканов”.

– Что это?

– “Тараканами” мы называем легкие психотропные вещества. Их выписывают всем поголовно, чтобы люди могли выдержать тюремное заключение, но к заместительной терапии они никакого отношения не имеют. Я начал писать обращения, просьбы, но ни на одну не откликнулись.

– Хорошо помнишь условия заключения?

– Лукишки – старинная тюрьма, строилась еще в XIX веке. В то время она считалась в Российской империи (на тот момент Литва была частью империи – прим. ЕАСВ) одной из самых прогрессивных, а сейчас ни одному стандарту подобных учреждений в Европейском Союзе не отвечает. Камеры маленькие, на четверых, там же стол, умывальник, туалет. Ограничение свободы – сам по себе страшный факт, а в тех условиях просто неописуемо. Первые восемь суток были ужасными. Я не спал, у меня началась клаустрофобия, хотя никогда в жизни не было. В такие моменты спасали только видимый кусочек неба и крыши домов через решетку. Да еще повезло, что в камере нас было только двое, а не четверо (мой сосед, кстати, тоже был из сообщества, но к тому времени уже “переломался”).

– Ты все время своего срока оставался в Лукишках?

– После восьми суток меня перевели в другую тюрьму – Провинишки (80 км от Вильнюса – прим.ЕАСВ). Там я тоже сразу сказал, что на заместительной терапии. Ответ их доктора был: “На счет своей зависимости можете не жаловаться. Это распущенность, а не болезнь.” Я все понял… Сказал: “Ничего не надо. Выпишите только аспирин, чтобы кровь разжижать” (у меня поставлен клапан). Выдали, и снова прописали “тараканы”. Здесь меня на четырнадцать суток оставили в одноместной камере. Один на один, с приступами бессонницы…

– Кто-то знал, что ты находишься в тюрьме, без метадона? К тебе пускали посетителей?

– В Провинишках ко мне впервые пустили адвоката – бывшая жена связалась с Эмилисом Субатой (Д-р Эмилис Субата, директор Вильнюсского центра болезней зависимости – прим.ЕАСВ), а он с Коалицией “Могу жить” (Galyu gyventi), членом которой я был. Им и удалось нанять защиту. Тогда мы подумали, вдруг этот случай сможет стать локомотивом для продвижения ОЗТ в тюрьмах Литвы. Поскольку на тот момент, уже более десяти лет гражданское общество вело безуспешный диалог об этом с тюремным департаментом Министерства юстиции.

– Какие были действия адвоката?

– Он подготовил прошение руководству тюрьмы на предмет выдачи мне метадона и предоставить ответ в письменной форме. В результате, ко мне пришел… психиатр! (Интересно, что только тогда я узнал, что оказывается, в тюрьме есть и такой человек). Начал объясняться. Я попросил: “Не говорите, предоставьте письмо”. Вот именно оно и стало “катализатором” всего процесса. Когда меня выпустили спустя сорок пять суток, правозащитники Коалиции посмотрели этот ответ и засвидетельствовали, что он может служить поводом передачи дела в суд, и что у нас есть шанс добиться изменений в системе в целом. Но что касается моего состояния… Выйдя из заключения, я не мог вернуться в программу еще год. Думал, что “переломался” и выдержу, но ошибся. Часто уезжал из города к друзьям, в лес – не хотел, чтобы дочка (она тогда была еще подростком) видела, что с папой происходит.

– Когда удалось стабилизироваться?

– Только через год вернулся в программу. Тут и начался мой судовой “марафон”. Сначала был апилинковый (местный) суд – мне отказали. Мы пошли в окружной, потом в Апелляционный – аналогично. Спустя шесть лет мы дошли до Верховного суда.

– И какое было решение?

– Аналогичное предыдущим инстанциям. Поэтому, мы с адвокатами написали в Страсбург, в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Суд изучил вопрос, присвоил ему номер и принял дело на рассмотрение. Надо отметить, что ЕСПЧ работает таким образом: там две Палаты. Первая рассматривает, все ли возможности на национальном уровне исчерпаны (было озвучено, что в нашем случае – да). И если так, передает дело второй. И вот как только это произошло, буквально сразу “проснулось” Литовское государство – и представители Министерства юстиции, и руководство двух тюрем, в которых я был, и Министерство здравоохранения. Спустя шесть лет, Минздрав “вспомнил”, что оказывается, у них есть комиссия по восстановлению ущерба, в которую нужно обратиться не позже чем спустя две недели с момента случившегося инцидента. А я этого не сделал. И апеллируя к этому факту, подал обращение в Верховный суд Литвы на повторное рассмотрение дела. Это застопорило весь процесс.

ЕСПЧ написал моим адвокатам, с вопросом, что происходит. Юристы сообщили, что Минздрав обратился в суд. Обнаружив это, Страсбург приостановил дело до прояснения ситуации.

– Сплошные “круги ада”…

– Прошел еще один год. В 2018, Верховный суд признал, что я являюсь пострадавшей стороной. Нанесенный мне ущерб оценили… в триста евро, немного юристам и плюс сатисфакция – признание судом моей правоты. Мы обжаловали эти триста – суд добавил еще тысячу и чуть больше тысячи моей защите. Но поговорив с адвокатами, я принял решение не останавливаться на этом, а подавать в Страсбург на апелляцию по ряду других нарушений – условия содержания, нормы гигиены, квадратура камеры. На Западе такое отношение приравнивается к пыткам.

Прошлым летом Страсбург принял на рассмотрение мое дело. Ссылаясь на международную практику, адвокаты запросили тридцать пять тысяч евро компенсации. И я сразу хочу добавить – это далеко не большая сумма. Есть подобные дела из Польши, Англии, где компенсация составила около ста тысяч и более.

– Если твое дело будет одобрено ЕСПЧ, на кого накладываются обязательства по выплате компенсации?

– На государство. Если точнее – Минюст. Впрочем, самым важным для меня является не решение литовского суда или ЕСПЧ, а то, что после моего дела был принят закон о предоставлении ОЗТ в местах лишения свободы Литвы. Вот это настоящая победа. Наш общий “адвокационный локомотив”.

– То есть отныне, если человек попал в тюрьму и ему нужен метадон, получит его?

– Тюрьма, следственный изолятор, изолятор временного содержания – везде. Закон касается каждого, кто закрыт на двое и больше суток. Правда, и тут не обошлось без “нюансов”. Метадон могут получать лишь те, кто уже находится в программе заместительной терапии. Но этот вопрос мы тоже не оставим на произвол – сообщество “поджимает” тюремный департамент письмами о внесении правок в закон и надеюсь, нас услышат.

– Как думаешь, почему для тюремного департамента поиск ответа на вопрос по доступу к жизненно важному препарату в местах заключения занял годы? При этом, сломав сотни судеб – тех, кто не решился идти против системы. Деньги?

– У департамента есть отдел по здравоохранению. Так вот им казалось, что введения ОЗТ в тюрьмах – это очень сложный, затратный процесс. Звучали доводы, что нужны многомиллионные средства для реализации проекта. Или, помню, еще один аргумент – где хранить метадон в тюрьме, ведь нужны особые условия? Да где, если не там! Помпу с метадоном поставить и комнату выделить – элементарно! И ни о каких больших деньгах для реализации программы речь не идет. Хотя, кто знает, может, хотели выбить дополнительные финансы из министерства юстиции… Они же как республика в республике – вроде и подвластны ему, а в то же время и независимы. У них даже своя особая внутренняя система, чины, погоны.

– Получается, верхушка айсберга видна на десять процентов, но есть ряд барьеров под водой. И они занимают остальные девяносто.

– Я приведу еще один пример. В Алитусе (город в Литве – прим.ЕАСВ) открыли так называемую реабилитацию для наркозависимых. Специально достроили корпус, поставили новую мебель. Угадай, кто там находится? Туда перебралась вся верхушка заключенных, которая вообще не имеет отношения к поставленным целям этой реабилитации. Дальше – больше. Несколько лет оттуда шла продажа наркотиков. Думаешь, руководство тюрьмы этого не знало? Ведь ни для кого не секрет, в местах заключения они есть, при этом цена бешенная. И как такое количество может попадать в подобные учреждения, если не без помощи сотрудников?

Введение метадоновой программы сильно ударило по платежеспособной “клиентуре”. Поэтому, мой ответ о причине такой катастрофической задержки в реализации ОЗТ в тюрьмах звучит просто – “не выгодно”. И я счастлив, что мое дело смогло сдвинуть эту ситуацию с мертвой точки.

* – по данным отчета Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (ЕКПП) за 2018 год: “…в Алитусской, Мариямпольской и Правенишкской тюрьмах Литвы ОЗТ все еще не была. Поддерживающее лечение метадоном предоставлялось для лиц, находящихся под стражей в полиции, но прекращено после их перевода в тюрьму. Кроме того, ничего нет с точки зрения снижения вреда, например, обмен шприцев и игл, распространение презервативов и т. д.” https://rm.coe.int/168095212

Будущее снижения вреда в регионе ЦВЕЦА: ЕАСВ проводит встречу по стратегическому планированию на 2020-2024 гг.

Posted on by Igor Gordon

Сегодня в Вильнюсе состоялось открытие двухдневной встречи по стратегическому планированию ЕАСВ на 2020-2024 гг.

С 9 по 10 июля члены Руководящего комитета (РК) Ассоциации, эксперты региона Центральной и Восточной Европы и Центральной Азии (ЦВЕЦА) и ключевые сотрудники Секретариата ЕАСВ совместно работают над анализом адвокационных результатов последних двух лет и планируют будущую операционную деятельность Ассоциации.

Стратегические направления развития ЕАСВ были разработаны в 2017 году командой Секретариата и РК на основе опыта адвокации по снижению вреда и анализа ситуации в регионе в виде стратегической рамки на 2018-2019. Сегодня Руководящий комитет проанализирует итоги выполнения стратегии, опираясь на  результаты опроса членов Ассоциации.

«Уже видно, что нам нужно «исправить», перезагрузить снижение вреда в регионе, выбрать наиболее действенные подходы к коммуникации и адвокации. Пусть через провокации, но доносить до чиновников важность помощи людям, а не наказания. Я очень надеюсь на то, что во время встречи мы совместными усилиями сможем придумать новые и свежие ответы на сложные вызовы,» – делится Анна Довбах, Исполнительный директор ЕАСВ.

На повестке дня участников этой встречи – разработка теории изменений с ответом на вопрос, каким мы хотим видеть снижение вреда в странах ЦВЕЦА через 5 лет и что нам нужно сделать сейчас для достижения этого будущего  с учетом многих факторов, в частности:

– широкое распространение новых наркотических веществ и изменение наркосцены;

– изменения в уровне финансирования снижения вреда и источников этих средств  в разных странах региона;

– изменения качества услуг снижения вреда и доступа к услугам в связи с переходом на местное финансирование;

– ужесточение наркополитики в странах;

– изменения в участии сообщества людей, употребляющих наркотики, и общественных организаций в процессах принятия решений на национальном и местном уровнях.

«Для организации, которая объединяет более 250 организационных и индивидуальных членов в 7 субрегионах ЦВЕЦА важно разработать стратегические направления, которые будут  учитывать  существующий опыт,  внедрять инновационные подходы в адвокации и на основе огромного человеческого и интеллектуального потенциала, осуществлять работу, направленную на улучшение качества жизни для каждого и всех, как на страновом,  так и на региональном уровне.  Важно  выйти за рамки стандартного,  не боятся экспериментировать и планировать. Ведь  мы справедливо боремся за судьбы людей,  за качество их жизни и лучшее будущее.» – Марина Чохели, Председатель Руководящего комитета ЕАСВ.

«Мои ожидания от встречи в Вильнюсе связаны с важностью той роли, которую сегодня занимает ЕАСВ в реформе наркополитики в регионе ВЕЦА. На встрече мы должны договориться о стратегии и направлении действий, чтобы изменения карательных законов, которые существуют в большинстве наших стран в отношении людей, употребляющих наркотики, произошли как можно скорее. Стратегия ЕАСВ сегодня – это не теория и рассуждения, как могло бы быть, это наши действия, от которых зависит жизнь и здоровье конкретных людей. Перед нашими глазами стоит условный счётчик, который показывает, сколько людей СЕГОДНЯ арестовано, сколько СЕГОДНЯ умерло от передозировок и отсутствия помощи, сколько СЕГОДНЯ стали ВИЧ-положительными и т.д.»

«Также эта встреча важна и для ЕАСВ. Нам важно услышать друг друга вживую, найти общее в работе Секретариата и Руководящего комитета, объединить свои усилия, чтобы не стать героями басни «Лебедь, рак и щука». Одна команда, одна цель, действия в одном направлении – без этого мы не может уехать из Вильнюса,» – Александр Левин, Со-председатель Руководящего комитета ЕАСВ.

Послевкусие от Порто: популизм, новые союзники и вопросы качества

Posted on by EHRA

Автор: Ганна Довбах, ЕАСВ, исполнительный директор

Международная конференция по снижению вреда (HR19) для нас, как семейный праздник, регулярный и ожидаемый. К нему готовятся, наряжаются, готовятся делиться новостями, потому что там будут все. И новые, кто только присоединился (с ними нужно знакомиться, искать тему для разговора), и те, с кем уже давно вместе, где достаточно поддерживающего объятия: «Держись, мол, брат, прорвемся! Гордимся тобой, сестра!». Это событие совсем условно можно использовать для адвокации, потому что политики, ученые, чиновники, кто туда приезжает –  это «наши люди», они сами разрабатывают самые сильные аргументы, почему важно инвестировать в снижение вреда и реформировать наркополитику. Большинство же – практики, которые делятся тем, как придумывали услуги, пилотировали и дают рекомендации, как сделать то же в других странах. В эти три дня конференции вместилось все: от рождения и любви, до смерти.

HR19 состоялась очень вовремя, всего за месяц до начала стратегического планирования ЕАСВ. По итогам конференции выкристаллизовалось несколько важных идей, о которых не просто достаточно подумать/посетовать, но и решить, что мы с ними собираемся делать в нашем многострадальном пост-советском регионе. Поделюсь основными, и пусть они станут не только моими рассуждениями, но и вам станут поводом для размышлений.

1. Популизм шагает по планете

Уже не секрет, что во всем мире выборы выигрывают политики-популисты. Работает простая технология – выбери несколько тезисов, которые поддерживает больше 90% населения и красиво пообещай выполнения всех чаяний (не важно, что это может быть вне твоих полномочий, вообще невыполнимо или действительно вредно для страны). Большинство населения обычно поддерживает очень простые идеи:

– мои ресурсы должны оставаться у меня (а не распределяться на более бедные территории или группы населения);

– моя страна создана для меня (а не для мигрантов или изгоев);

– хочу выше доходы и ниже расходы, и

– хочу чувствовать себя гордым и значимым.

У популистов нет идеологий, они включают эти идеи в программы, оформляют из них красивые бренды (как Брекзит – хлестко и просто, ведь Римейн никто из нас даже не вспомнит), и приходят к власти. А после этого, хоть часть данных обещаний нужно выполнять. Экономические требования оказываются на поверку совсем нереалистичные. А вот в социальной политике не опасно проявить жесткость и принципиальность. Маргинальные группы часто составляют меньшинство, иногда  меньше 1%, и политики решают ими пожертвовать как не значимой группой избирателей. Так появляются законодательные инициативы по ограничению миграции, репрессивной наркополитике или борьбе с так называемой «пропагандой гомосексуализма».  И в этот момент, популизм становится критически опасным для наркополитики и поддержки программ снижения вреда. Потому что общему населению нравятся слоганы про окончательное решение проблемы употребления наркотиков, про необходимость всех проблемных людей реабилитировать или посадить. А в нашем регионе, где нет традиции демократии, где не было сотни лет на формирование культуры толерантности к разным способам жизни, популизм превращается в очень опасное «ату его, ату».

В этих обстоятельствах, как прекрасно отметила Магдалена Дабковска, общественные организации “либо борются, либо прячутся, либо объединяются”. 

Мы уже хорошо работаем вместе с ЛГБТ, секс-работниками, людьми, живущими с ВИЧ, мы разделяем видение угроз и цели (как, например, в общей кампании за декриминализацию – http://chasevirus.org). Но этого явно не достаточно. Нам нужно выходить на связь с другими «гетто», с теми, чьи принципы и цели созвучны с нашими, с теми, для кого популизм точно так же опасен. Феминистическое движение, движение за права мигрантов, активисты за права человека, группы, борющиеся за открытость бюджетов, демократичность выборов, инклюзию в школе и городе. Скорее всего, сейчас они знают о наркополитике и снижении вреда столько же, сколько общее население, и, скорее всего, совсем не хотят с этими вопросами ассоциироваться. Но тут объединяющим фактором должна служить общая угроза.

В знаменитой цитате пастора Мартина Нимёллера:

«Сначала нацисты пришли за социалистами, и я молчал — потому что я не был социалистом.
Затем они пришли за профсоюзными активистами, и я молчал — потому что я не был членом профсоюза.
Затем они пришли за евреями, и я молчал — потому что я не был евреем.
Затем они пришли за мной — и не осталось никого, чтобы говорить за меня.»

Сейчас уже понятно, что если мы молчим о Стамбульской конвенции, не поддерживаем движение за права ЛГБТ, то очень скоро сфера ответа на ВИЧ и услуг для людей, употребляющих наркотики станет не безопасным вопросом здравоохранения, а политическим оппозиционным.

2. «Нас осталось мало, мы, да наша боль…»

На политическом саммите, организованном UNITE перед конференцией, Мириам Арони Кримски (Miriam Aroni Krimsky), директор Fair and Just Prosecution из США сказала: “Я чувствую себя менее депрессивно, когда сравниваю США с другими странами. Страдание действительно любит компанию”.

Ключевой вопрос сейчас – кто может быть нашим союзником, когда мы требуем реформ наркополитики или средств на снижение вреда? Есть ближайшее, уже немного знакомое нам поле. На конференции мы много говорили о том, как убеждать специалистов в сфере ВИЧ/СПИД или туберкулеза в необходимости менять политику регулирования наркотиков для того, чтобы эффективно реализовывать программы по доступу к здравоохранению для людей, употребляющих наркотики.  Нашими союзниками могут быть феминистки. Не все они понимают проблемы женщин, употребляющих наркотики, но 120 организаций, подписавших Барселонскую декларацию #наркофеминизма – это большая сила.

Во время конференции было несколько вдохновляющих сессий по этому вопросу, и видно, что нужно выстраивать отношения на национальном уровне со службами защиты ребенка и социальными службами, с шелтерами для женщин, переживших насилие. Потому что пока, к нашему несчастью «Употребляешь наркотики – не смей рожать и воспитывать детей!» – жестокое послание через систему социального обеспечения и здравоохранения посылают государство нашего региона каждой женщине, употребляющей наркотики. Нарушения репродуктивных прав женщин, употребляющих наркотики в Эстонии, Российской Федерации и в восточных областях Украины обобщила для участников и участниц HR19 и Даша Матюшина, соратница и эксперт EAСВ и советница UNAIDS.

Из новых и неизведанных союзников появились прокуроры. Та же активистка-юристка из США рассказала о своем опыте привлечения молодых прокуроров к внедрению альтернатив вместо тюремного заключения: «Наш опыт показывает, что прокуратура и правоохранительные органы могут принести в суд понимание общественного здравоохранения вместо идеи тюремного заключения. Нам нужно привлечь прокуроров за стол с сообществом, тех, кто уже имел опыт употребления наркотиков”.  А там, где прокуроры, там и адвокаты. Я совсем не уверена, что все адвокаты, которые в нашем регионе берутся за защиту людей в делах по наркостатьям, знают о возможностях перенаправления на услуги по заместительной терапии или другой социальной помощи, которые прописаны в законе.

С каким посланием мы выходим к союзникам? Тут уже понятно, что это не разговор о помощи или жалости, это разговор о том как сделать так, чтоб государства прекратили наживаться на жизнях людей, ломая им судьбы. Члены Парламентов из разных стран говорили во время конференции и пришли к общему пониманию: «Декриминализация употребления наркотиков и их хранения необходима, но этого недостаточно. Во многих странах декриминализация на бумаге, но люди живут в суровой политике, на улице. В действительности декриминализация может привести к серьезному наказанию людей штрафами, настолько высокими, что это разрушит семьи и жизни людей».

3. «Где деньги, Зин…»

Ситуация с финансированием снижения вреда во всем мире критическая. Около 2/3 всего финансирования идет из средств Глобального Фонда для борьбы с ВИЧ, туберкулезом и малярией. В ситуации, когда средства на программы в странах со средним доходом по классификации Мирового банка, постепенно сокращаются и закрываются, единственная надежда на средства самих стран, национальные и местные. Много было очень пессимистических презентаций, потому что люди, принимающие решения, не хотят выделять на это средства.

Часто мы слышим тезис о том, что у государства нет денег. Тезис этот несостоятельный – средства есть. Например, ЕАСВ на конференции поделилась выводами исследования по стоимости криминализации. Если государства вместо заключения и содержания людей в тюрьме, станут направлять людей, употребляющих наркотики, для получения услуг снижения вреда, реализуемых самим сообществом, для получения заместительной терапии, помощи в трудоустройстве и адаптации, то это приведет к существенной экономии государственных средств. Собранная по 26 странам региона информация поможет  активистам в адвокации, она подтверждает аргумент о том, что стоимость содержания человека в тюрьме стоит больше, чем предоставление услуг снижения вреда, в некоторых странах – стоимость содержания в тюрьме – в 2, в 4 и даже в 11 раз больше, чем расходы на здравоохранение и социальные услуги.

Даже если государство начинает оплачивать услуги по снижению вреда, как это уже происходит в Казахстане, Украине, Грузии, Молдове, оно вряд ли будет финансировать адвокационные действия. Только очень развитые демократии могут позволить себе помогать работать группам, критически высказывающимся о государственной политике. В нашем случае, адвокационным группам и организациям сообщества нужно искать способы выжить. Часть фармакологических фирм понимают роль сообщества в изменении рынка их продуктов и готовы поддерживать адвокацию. Такая практика достаточно распространена в странах Европы, но связана с серьезным моральным выбором. Каждая организация взвешивает, сможет ли остаться независимой в своих требованиях, если фарма как донор потребует или попросит что-то откорректировать. Этот выбор у нас еще впереди.

4. Нужно починить снижение вреда[1]

Там где услуги снижения вреда поддержаны государством или Глобальным фондом, вопрос с качеством услуг становится краеугольным. Ставятся высокие по охватам цели, стоимость одного клиента – ниже минимальной. Уже давно роскошью в снижении вреда считается возможность полноценной консультации со стороны социального работника, сопровождение и помощь в оформлении документов, и тем более психологическая помощь или юридическое сопровождение. Стало нормой, когда план, индикаторы в организациях важнее, чем супервизия для консультантов, поиск того, как лучше и комплексно помочь человеку, употребляющему наркотики. Всем понятно, что нужно безопасное пространство, нужна возможность выпить чай, поесть, помыться, отдохнуть, употребить наркотик без риска передозировки. Но в реальности такая услуга частично осталась в прошлом и вспоминается как золотой век.

Какой технической помощью мы можем «починить» нашу основную услугу – снижение вреда? Как нам договориться о критериях правильного, настоящего снижения вреда, особенно для наиболее уязвимых групп, тех самых 10%, которые нуждаются не в шприце, а в социальной помощи, потому они и труднодостижимые.

С появлением новых наркотиков принципы снижения вреда, подходы не-оценивающей поддержки и помощи не меняются. Немного другая нужна информация о рисках употребления разных наркотиков, нужна возможность проверить состав вещества, другие способы безопасного употребления. Для меня из всех наших встреч и разговоров стало понятно, что гибкость и адаптивность услуги под потребности людей – основной критерий качества снижения вреда. И определить наши профессиональные критерии качества снижения вреда очень важно именно сейчас. Это даст возможность ориентироваться в качестве на них внутри нашей профессионального объединения, которым и является региональная ассоциация снижения вреда.

Хорошо сказал на открытии конференции член Парламента Португалии Ренальдо Батиста Леир: «Снижение вреда и настоящая любовь схожи – чтобы они работали, должны быть безоговорочными”.  И это звучит как хороший слоган поддержки для нас всех в непростом пути.

[1] Спасибо Даше Матюши ной за эту формулировку

 

Влияние политики Глобального фонда по квалификации стран на получение финансирования на устойчивость результатов последнего гранта по ВИЧ для России

Posted on by Igor Gordon

Автор: Иван Варенцов, Советник по устойчивости и переходу, ЕАСВ.

Блог подготовлен на основе презентации, представленной автором 29.04. на одной из параллельных сессий в рамках основной программы Международной конференции по снижению вреда, которая прошла в Порто с 28 апреля по 01 мая 2019 года.

Ситуация с ВИЧ в России удручающая, и вот несколько фактов, на мой взгляд подтверждающих это.

  • ВЕЦА является единственным регионом в мире, где эпидемия ВИЧ продолжает расти (ЮНЭЙДС, 2017);
  • На Россию приходится 70% людей, живущих с ВИЧ, в регионе (ЮНЭЙДС, 2018);
  • Самые высокие показатели впервые выявленных случаев ВИЧ-инфекции в 2017 году наблюдаются в Российской Федерации (71,1 на 100 000 населения; ВОЗ, 2018);
  • Россия и Украина отвечают за 75% всех случаев ВИЧ в Европейском регионе ВОЗ и 92% случаев в восточной части региона (ВОЗ, 2018);
  • Итоги интегрированного биологического и поведенческого надзора, проведенного в 2017 году в семи городах России, следующие:
    • 48,1 – 75,2% распространенности ВИЧ среди людей, употребляющих инъекционные наркотики (ЛУИН);
    • 7,1 – 22,8% среди мужчин, имеющих половые контакты с мужчинами (МСМ);
    • 2,3 – 15,0% среди работников секс-бизнеса (СР);
  • Около 70% всех случаев ВИЧ в России связаны с употреблением инъекционных наркотиков;
  • По состоянию на 1 ноября 2018 года зарегистрировано более 1 306 109 случаев ВИЧ-инфекции (Федеральный центр по СПИДу);
  • Охват людей, живущих с ВИЧ (ЛЖВ), лечением в 2018 составил около 42%[2].

Подводя итог, можно сказать, что в течение многих лет в России наблюдается концентрированная эпидемия среди людей, употребляющих наркотики, секс-работников (СР) и МСМ, но преобладающим путем передачи ВИЧ по-прежнему остается парентеральный (42% новых случаев в 2018 году). В то же время правительство не оказывает необходимой поддержки реализации профилактических программ среди этих ключевых уязвимых групп населения, в том числе программ снижения вреда, даже в минимально необходимом масштабе.

Россия в контексте соответствия квалификационным критериям Глобального фонда

Россия является страной с уровнем дохода выше среднего и имеет высокий уровень заболеваемости ВИЧ-инфекцией. При этом Россия является членом «большой двадцатки» и не входит в список стран – получателей Официальной помощи в целях развития (ОПР) Комитета содействия развитию Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Обычно, такой набор характеристик означает, что страна не может иметь право на получение финансирования со стороны Глобального фонда на поддержку ответа на ВИЧ. Но в рамках Политики Глобального фонда по квалификации стран на получение финансирования (Eligibility Policy), есть положение, ранее известное как «Правило НПО». Согласно этому положению, «Страны с уровнем дохода выше среднего, отвечающие критериям бремени заболеваемости, но не входящие в Список получателей ОПР ОЭСР, могут иметь право на получение финансирования на борьбу с ВИЧ / СПИДом для оказания прямой финансовой поддержки деятельности неправительственных организаций и организаций гражданского общества, если будут продемонстрированы барьеры для обеспечения финансирования соответствующих интервенций среди ключевых групп населения, в соответствии с эпидемиологической ситуацией в стране. Право на финансирование в соответствии с этим положением будет оцениваться Секретариатом как часть процесса принятия решений о распределении средств».

Согласно Списку стран, соответствующих квалификационным критериям Глобального фонда на получения финансирования 2019 года[3], Россия может получить финансирование по компоненту ВИЧ на следующие 3 года, если Секретариат ГФ решит, что в стране существуют соответствующие барьеры.

Глобальный фонд VS Россия

С момента своего создания Глобальный фонд инвестировал более 250 миллионов долларов США в рамках 3-го, 4-го и 5-го раундов для поддержки ответа на ВИЧ и туберкулез в России. Фактически, единственный грант, предоставленный Глобальным фондом в рамках «правила НПО», был выделен России в 2014 году, и его реализация закончилась совсем недавно, летом 2018 года. Что важно знать про этот грант – это был проект стоимостью 12 миллионов долларов США, который разрабатывался, координировался и осуществлялся силами гражданского общества и сообществ практически без какого-либо участия государственного сектора, по итогам проект показал достаточно хорошие результаты относительно заявленных целей и получил рейтинг B1, причем по восьми из десяти его основных индикаторов был получен рейтинг А1.

Программа состояла из трех взаимосвязанных основных компонентов:

  • предоставление услуг по профилактике ВИЧ для ЛУИН, СР и МСМ (17 программ для ЛУИН, 5 для МСМ, 5 для СР и 12 дополнительных программ, поддержанных в рамках со-финансирования);
  • укрепление систем сообщества (создание и поддержка 4 форумов сообщества для обеспечения вовлеченности ключевых групп населения в конструктивный диалог с властью на всех уровнях);
  • устранение правовых барьеров (в том числе путем выделения 20 малых грантов НКО для поддержки соответствующей деятельности).

Принимая во внимание относительно небольшое финансирование, доступное в рамках этого гранта, нельзя, конечно, сказать, что этот проект оказал какое-либо заметное влияние на эпидемию ВИЧ в России, да этого было бы очень странно ожидать от этого проекта. Но проект имел большое значение для мобилизации сообществ и укрепления их систем. И, конечно же, не следует забывать обо всех тех людях, которые благодаря этой программе имели доступ к услугам по профилактике ВИЧ более чем в 20 городах.

Кризис соответствия квалификационным критериям ГФ 

Реализация последней программы по ВИЧ в России, финансируемой ГФ, закончилась летом 2018 года. Многие, вероятно, согласятся с тем, что для донора имело бы смысл обеспечить поддержку достигнутых результатов и непрерывности услуг, предоставляемых в рамках реализации проекта, по крайней мере до конца 2019 года, когда станет ясно, получит ли Россия новое финансирование от ГФ или нет.

Более того, в Политике ГФ по квалификационным критериям есть специальное положение, дающее возможность странам после того, как по тому или иному компоненту они престают соответствовать требованиям ГФ, получить последнее, так называемое Переходное финансирование с тем, чтобы поддержать приоритетные потребности в процессе перехода от поддержки Глобального фонда на какие-либо другие источники финансирования. Получить такое финансирование возможно в том случае, если причина несоответствия квалификационным критериям не связана с переходом страны в категорию стран с высоким уровням дохода или с членством в ОЭСР-КСР.

Но в итоге Глобальным фондом для России не было выделено никакого «переходного финансирования» для поддержки достижений последнего проекта по ВИЧ. Причина в следующем: после того, как Всемирный банк в течение нескольких лет классифицировал Россию как страну с высоким уровнем дохода, её статус в 2016 был понижен до страны с уровнем дохода выше среднего. Но в списке стран, соответствующих квалификационным критериям Глобального фонда на получение финансирования 2017 года, Россия по-прежнему значилсь как страна с высоким уровнем дохода. И, соответственно, не могла претендовать на получение какого-либо финансирования. Это произошло в соответствии с другим положением Политики ГФ по квалификационным критериям, согласно которому компонент, который вновь стал соответствовать квалификационным критериям на получение финансирования, должен пробыть в этом статусе в течение двух лет подряд, и лишь тогда на него может быть выделено финансирование.

Повторюсь – Россия была по факту в 2017 году страной с уровнем дохода выше среднего, но Глобальный фонд ретроспективно рассматривал ее как страну с высоким уровнем дохода, и лишь из-за этого стране было отказано в выделении «переходного финансирования» для обеспечения устойчивости достигнутых результатов последней программы по ВИЧ.

Некоторые последствия применения такого подхода со стороны Глобального фонда для устойчивости услуг, предоставляемых НПО

Чтобы попробовать понять возможные последствия всей этой квалификационной бюрократии Глобального фонда на доступ ключевых затронутых групп к услугам по профилактике в тех городах, которые были охвачены проектом, в апреле 2019 года 20 из 23 НПО, которые осуществляли 27 проектов по профилактике ВИЧ в рамках реализации последней программы ГФ по ВИЧ в РФ, получили от автора короткие анкеты с вопросами. 12 из организаций дали на них ответ. Организациям был заданы вопросы о том, как прекращение поддержки, осуществляемой в рамках проекта ГФ, повлияло на доступность услуг, их охват и финансовую устойчивость.

Доступность услуг

  • 4 организациям удалось сохранить услуги, но им пришлось сократить количество аутрич-работников и аутрич-визитов, а также количество приобретаемых раздаточных материалов.
  • 3 организации упомянули, что они прекратили предоставлять иглы и шприцы, поскольку они не могут купить их в рамках государственного финансирования.
  • 2 организации упомянули, что они все еще продолжают оказывать аутрич-услуги, но на добровольной основе и, вероятно, скоро прекратят.
  • 2 организации вообще прекратили оказание аутрич-услуг.
  • 1 НПО полностью прекратила свою деятельность (в 2010 году она получила награду «Красная лента»).

Охват

  • Все организации упомянули об уменьшении охвата услугами (от 0,2 до 18 раз).

Финансирование

  • Все организации упомянули об уменьшении доступного финансирования для реализации программ по профилактике ВИЧ среди ключевых групп.
  • Только 4 организации смогли продолжить реализацию профилактической деятельности почти на том же уровне.

Вопросы к ГФ и уроки, которые предстоит извлечь

Итак, мой главный вопрос к Глобальному фонду: имело ли смысл отказываться в 2018 году от поддержки всего, что было достигнуто в ходе реализации трехлетнего проекта при финансовой поддержке Глобального фонда, с учетом высокой вероятности того, что в 2020 году нужно будет опять начинать все с нуля? Разве такой подход можно назвать эффективным расходованием средств, времени, усилий, не говоря уже о жизнях людей, затронутых ВИЧ, которые в очередной раз остались без доступа к услугам?

Я считаю, что в качестве урока, извлеченного из всей этой ситуации, Глобальному фонду следует в первую очередь пересмотреть или даже отменить положение Политики Глобального фонда по квалификационным критериям, в соответствии которому компонент, который вновь стал соответствовать квалификационным критериям на получение финансирования, должен пробыть в этом статусе в течение двух лет подряд, прежде чем иметь возможность получить новое финансирование. Ждать два года, чтобы подтвердить, имеет ли страна «высокое» бремя заболеваемости или все еще имеет такой же уровень дохода – неэффективно как с экономической и эпидемиологической точек зрения, так и просто негуманно по отношению к нуждающимся людям в этой стране.

Я понимаю, что сейчас Россия представляется многим внешним партнерам в виде некого «вселенского зла», все пытаются наложить на нее те или иные санкции, и большинство доноров прекращают реализацию в РФ своих проектов в области здравоохранения и других программ. Но доноры должны разделять чиновников, политиков, и обычных людей, живущих в стране. Люди должны быть важнее политики, а люди, употребляющие наркотики в России, нуждаются в вашей поддержке, т. к. они не получают ее со стороны государства.

Принимая во внимание все факторы, касающиеся России, такие как ее геополитическое положение, миграционные потоки, эпидемиологическую ситуацию с ВИЧ т.д., должно быть ясно, что при планировании ответных мер на эпидемию ВИЧ в регионе ВЕЦА невозможно пренебрегать ситуацией с ВИЧ в России и не поддерживать противодействие ВИЧ в этой стране.

Неспособность поддержать ответные меры на эпидемию ВИЧ в России может поставить под угрозу все усилия доноров и правительств соседних стран региона по противодействию эпидемии ВИЧ в этих странах. Если основная цель Глобального фонда заключается в том, чтобы инвестировать в прекращение эпидемии ВИЧ – он не может пренебрегать ситуацией с ВИЧ в Российской Федерации, если хочет достичь этой цели в регионе ВЕЦА.

[2] https://medvestnik.ru/content/news/Ekspert-ohvat-lecheniem-VICh-inficirovannyh-sostavlyaet-ne-bolee-50.html?fbclid=IwAR3c_KOMBmojpQsde_75ZnPupZHrJr44EQ8uW_ECTuPanQJHGgN30grUvOw

[3] https://eecaplatform.org/en/the-global-fund-eligibility-list-for-2019/

Отдельное спасибо Jared Krauss/HRI и Steve Forrest/HRI за некоторые фото, использованные в блоге.

Письмо ЕАСВ в поддержку Андрея Ярового

Posted on by Igor Gordon

Исх. OUT/2019-06-14

Кобцева Ольга Анатольевна

Представитель ЛНР в гуманитарной подгруппе Трехсторонней контактной группы по урегулированию конфликта в Донбассе

Уважаемая Ольга Анатольевна,

От лица Евразийской ассоциации снижения вреда (ЕАСВ) позвольте выразить крайнюю озабоченность по поводу судьбы, жизни и здоровья Андрея Михайловича Ярового, гражданина Украины, д.р. 06.11.1967, который уже 10 месяцев содержится под стражей на территории ЛНР.

Андрей Яровой с 2009 года является пациентом заместительной опиоидной терапии (препарат бупренорфин). Андрей является членом Евразийской ассоциации снижения вреда (ЕАСВ), Евразийской сети людей, употребляющих наркотики (ЕСЛУН), Всеукраинской ассоциации людей, употребляющих наркотики “Волна”, защитником прав человека и консультантом по мониторингу качества услуг Международного благотворительного фонда «Альянс общественного здоровья». Андрей работал в программах профилактики ВИЧ/СПИДа, которые с 2004 года поддерживаются Глобальным фондом для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией. Андрей – специалист в области организации программ профилактики и лечения ВИЧ-инфекции среди людей, употребляющих наркотики, активно помогавший представителям этой группы получить доступ к лечению ВИЧ в Донбассе с 2015 года, где в то время осуществлялись программы, поддерживаемые Глобальным фондом для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией.

25 июля 2018 года Андрей Яровой в очередной раз уехал из Киева в ЛНР в качестве консультанта Альянса общественного здоровья для изучения доступа групп населения с высоким риском инфицирования ВИЧ к услугам профилактики и жизненно важному лечению. 26 августа 2018 года при пересечении Андреем контрольно-пропускного пункта в Краснодонском районе он был задержан с 38 таблетками бупренорфина гидрохлорида, медицинского препарата, применяемого для опиоидной заместительной терапии (ОЗТ), общей массой 0,152 мг. Накануне Андрей на законных основаниях получил 10-дневный запас этого препарата (всего 0,16 г) для лечения собственного хронического заболевания в медицинском учреждении в Киеве. 27 августа 2018 года Андрей был арестован, позднее судим и приговорен к длительному заключению с конфискацией имущества по части 3 статьи 282 и части 2 статьи 276 Уголовного кодекса ЛНР. На данный момент Андрей содержится в СИЗО по адресу 94420, с. Лининское, Свердловский район, ул. Профсоюзная, 16.

В ноябре 2018 года Профессор Мишель Казачкин, Специальный советник Объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) по Восточной Европе и Центральной Азии, опубликовал разъяснение о статусте метадона и бупренорфина в Примерном перечне Всемирной организации здравоохранения как основных лекарственных средств для базовой системы здравоохранения и лечения наиболее важных заболеваний на основе критериев эффективности, безопасности и экономической целесообразности (документ прилагается). Эти лекарства рекомендованы Всемирной организацией здравоохранения для лечения опиоидной зависимости в качестве опиоидной заместительной терапии (ОЗТ). Опиоидная заместительная терапия является одной из наиболее изученных медицинских практик для лечения зависимости и предотвращения инфекций, передающихся через кровь. Она одобрена Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ), Объединенной программой Организации Объединенных Наций по СПИДу (ЮНЭЙДС), Управлением Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности (ЮНОДК), медицинскими профессиональными организациями и исследователями Европейского Союза и США и широко применяется в большинстве стран Восточной Европы и Центральной Азии.  Конвенция ООН о психотропных веществах от 1971 года предусматривает возможность перевоза контролируемых препаратов через межстрановые границы для собственных медицинских потребностей.

Гуманитарная деятельность Андрея Ярового признана мировым сообществом. 28 апреля 2019 года во время торжественного открытия 26 Международной конференции снижения вреда в г. Порто (Португалия) Андрею Яровому была присуждена авторитетная международная награда Кэрол и Тревис Дженкинс («Carol and Travis Jenkins Award»), как жертве нарушения прав человека, связанного с незаконным лишением свободы за хранение легально полученного медицинского препарата заместительной терапии. Эта награда вручается ежегодно с 2005 года людям, употребляющим наркотики, которые вносят выдающийся вклад в снижение возможных вредных последствий в связи с употреблением психоактивных веществ.

От лица сообщества организаций гражданского общества, работающих и защищающих права людей, употребляющих наркотики, активистов и экспертов региона Восточной Европы и Центральной Азии просим Вас взять на контроль вопрос о скорейшем освобождении Андрея Ярового и возвращении его к родным, друзьям и его профессиональной гуманитарной деятельности.  

С уважением и надеждой на положительное решение вопроса о судьбе Андрея Ярового,

Анна Довбах

Исполнительный директор

Евразийская ассоциация снижения вреда

anna@harmreductioneurasia.org

*Евразийская ассоциация снижения вреда (ЕАСВ) – некоммерческая общественная организация, зарегистрированная по инициативе активистов снижения вреда и организаций из Центральной и Восточной Европы и Центральной Азии (ЦВЕЦА) в 2017 году и объединяющая 251 организационных и индивидуальных члена из 29 стран региона. Миссия ЕАСВ – создание благоприятных условий в регионе ЦВЕЦА для устойчивой работы программ снижения вреда и благополучия людей, употребляющих наркотики.